В Екатеринбурге, в историческом центре, есть особняк, которому без малого вот уже 200 лет. Здание является памятником архитектуры регионального значения. А когда-то это была усадьба, и построил ее Иван Васильевич Полков маркшейдер гиттенфервалтер[1], человек уважаемый в нашем городе. Но на протяжении двух столетий владельцы усадьбы менялись, концепция здания также претерпевала изменения, но обо всем по порядку.
Ниже приведу краткое описание усадьбы из свода памятников истории и культуры Свердловской области (Екатеринбург) I том.
Дом Полкова И.В. Фото с сайта |
Иллюстрация из альбома «Классицизм в памятниках
архитектуры Свердловской области». А.М. Раскин
|
По красной линии проспекта фронт усадьбы составляют жилой дом, фланкированный воротами и оградой, за которой находился сад. Угловой флигель (утрачен и сейчас на его месте стоит пустующий 3-х этажный долгострой. Прим. автора) формировал перекресток улиц. Северный флигель расположен главным фасадом вдоль улицы Сакко и Ванцетти.
|
|
|
|
Фото с сайта |
Убранство трехчастных ворот дома по членению и декору выполнено в лучших традициях классицизма. Средний пролет для въезда фланкирован двумя двухколонными устоями, в которых организованы прямоугольной формы проемы для калиток. Средний пролет венчает полуциркульная арка с треугольным фронтоном и ступенчатым аттиком. Полотна ворот и калиток не сохранились. Украшение устоев составляет двухколонный портик тосканского ордера. Завершены устои четырехскатной кровлей с карнизом активного выноса. Колонны выступают за красную линию улицы.
Фото с сайта |
Северный флигель усадьбы И.В.Полкова.
Ул. Сакко и Ванцетти, 40. Фото с сайта
|
Сохранившийся ансамбль главного дома с воротами и оградой является ярким образцом городской усадьбы Екатеринбурга первой половины XIX века в стилевых формах классицизма.
Предположительно во второй половине XIX века земельный участок по Главному проспекту 11а — Усольцевская, 40 со всеми постройками перешел во владение екатеринбургского мещанина Г.И. Михайлова. К 1889 году на участке находились «каменный двухэтажный дом, флигель, службы и баня; портерная». Последняя принадлежала известному уральскому предпринимателю В.А. Поклевскому-Козелл.
Главный проспект — Усольцевская XIX в. |
Красным цветом выделены каменные постройки, розовым — деревянные.
Остальные цвета — различные варианты полукаменной застройки.
Светло-зелеными тонами отмечены огороды, темно-зелеными — сады. Особый интерес представляют сады, спланированные на многих усадебных местах в центре города — с насыпными горками, верандами, беседками, где-то и с небольшими водоемами или канавками.
Светло-зелеными тонами отмечены огороды, темно-зелеными — сады. Особый интерес представляют сады, спланированные на многих усадебных местах в центре города — с насыпными горками, верандами, беседками, где-то и с небольшими водоемами или канавками.
Наглядные планировки этих разбитых со вкусом садов на участках говорят о довольно развитой садово-парковой культуре в Екатеринбурге к середине XIX века.[2]
После событий октября 1917 года усадьба была национализирована, здесь размещались различные учреждения...
Здесь была станция «вольных» почт...
Долгое время на здании размещается мемориальная доска, указывающая на то, что здесь в XIX веке находилась станция «вольных» почт. Но так ли это на самом деле?
Вот что об этом пишет краевед Евгений Бирюков[3].
На перекладных, через Екатеринбург. 1826-1827 гг. Местом «пересадки» сами декабристы упоминают только казенную почтовую контору на Колобовской улице (нынче Толмачева) ко флигеле при доме Гилева (этот дом не сохранился). Установленный сейчас большой мемориальный барельеф декабристов на улице Первомайской — не так далеко от него.
С 1856 года, после амнистии, начинается «обратное движение», однако поток переселенцев гораздо меньше. В Екатеринбурге некоторые задерживаются надолго: хоть и поднадзорные, их привечали (встречи, угощения, беседы, экскурсии...). Впечатления о городе потом запишут: «Огромные каменные дома, тротуары, березовые аллеи. Каменные двухэтажные гостиницы доказывают, что мо город промышленный, где проживают денежные аристократы. В нем 20 тысяч жителей, отличные гранильные фабрики... и центр, где живут главные заводчики Уральских гор и горное начальство».
Одному из такого начальства — маркшейдеру Ивану Полков — и принадлежал дом № 11а на Главном проспекте. Построен в 1815 году. Угловой, прилежащую улицу даже одно время называли по фамилии хозяина дома Полковской (затем она стала Усольцевская, сегодня – Сакко и Ванцетти). Со временем Полков стал еще большим начальником и построил себе новый дом с видом на заводской (городской) пруд. Этот дом позже перекупил и перестроил на собственный вкус другой горный начальник Севастьянов — сегодня этот дом известен как раз под этим именем.
Старый дом наследники Полкова сдавали внаем. Облюбовало его Благородное (дворянское) собрание. Званые приемы, балы проходили именно здесь. В конце XIX века дом числится уже за Михаловым. На усадьбе — флигель, баня, лавка, портерная (пивная), кузница. С именем Михайлова связана и «Вольная почта» — в 1880 году мешанин Г.И. Михайлов вступает, согласно Почтовому уставу, в договор на содержание станций (почта по-латыни — станция) и перевоз товаров, тяжестей и пассажиров на трактах Казань–Пермь–Екатеринбург и Шадринск–Камышлов–Ирбит (зимой, на период ярмарки). Доход эта «частная лавочка» приносила изрядный и Михайлов ревностно препятствовал другим вольнонаемным перевозчикам. Однажды даже пожаловался на самого главного начальника горных заводов Урала (тот нанял «левого» возчика). Контора же «Вольной почты» находилась вблизи Государственного банка, на другом углу проспекта, в усадьбе дома № 7 (декабристы о нем нигде не поминают). Сам дом, можно сказать, рядовой: фасад — по типовому проекту 1812 года. Числится в юнце века за наследниками А.А. Дрозжилова.
Тень «декабризма» его все же задела. В «Алфавите членов бывших злоумышленных тайных обществ...» назвал и Григорий Абрамович Перетц, сотрудник русско-американской компании, титулярный советник (чин из младших). В 1826 году сослан в Пермь. 19 лет зак- лючения и ссылки, смерть... Дети же и внуки встали на ноги. Правнук Гейнрих основался в Екатеринбурге — организовал фабрику «Белье, пух и конфекцион (белье мужское, дамское, детское, столовое, для больниц и прочее)». Отмечен на всероссийских и международных выставках: золотая, большая серебряная и бронзовая медали. Известен и как благодетель: содержал еврейское кладбище (на Березовском тракте). В 1901 году Перетц приобретает дом № 7. В 1913 году на его задворках (на месте бывшей «Станции вольных почт») строит новую большую фабрику. В стенах бывшей «Пух-перо» фабрики (Шейнкмана, 31) Уральское таможенное управление под двуглавым государственным орлом (своего рода преемственность проверяют «вольные» перевозки).
А дом № 11а одно время козырял «вольностью» — в 1980-е годы, с политической перестройкой, его «оккупировали» неформалы, официально не признанные художники с их андеграундом («подвальным искусством») и делали тут выставки. Такая вот «Станция вольных почт»...
Сейчас дом получили во владение священнослужители — здесь теперь храм во имя Святителя Иннокентия, митрополита Московского, и Центральная православная библиотека. Сразу за ним неспешно, который уже год, строится деловой центр, не получивший пока строительный номер.Сейчас дом получили во владение священнослужители — здесь теперь храм во имя Святителя Иннокентия, митрополита Московского, и Центральная православная библиотека. Сразу за ним неспешно, который уже год, строится деловой центр, не получивший пока строительный номер.
Вот что об этом пишет краевед Евгений Бирюков[3].
На проспекте Ленина почти у каждого здания есть официальная биография. На некоторых даже мемориальные доски. На доме № 11a: «В этом доме разметалась станция вольных почт, где останавливались декабристы, возвращавшиеся из Сибири к 1856-1857 годах. Памятник истории. Охраняется государством».
Дом своим классическим видом белокаменный фасад, колонны, арка ворот — в самом деле из тех времен. В памяти всплывает ленинское: «Лучшие люди из дворян...». Восстание первых русских революционеров (идеи свободомыслия принесли они из покоренной наполеоновской Франции) было подавлено: пятеро повешены, более ста сосланы на каторгу в Сибирь.На перекладных, через Екатеринбург. 1826-1827 гг. Местом «пересадки» сами декабристы упоминают только казенную почтовую контору на Колобовской улице (нынче Толмачева) ко флигеле при доме Гилева (этот дом не сохранился). Установленный сейчас большой мемориальный барельеф декабристов на улице Первомайской — не так далеко от него.
С 1856 года, после амнистии, начинается «обратное движение», однако поток переселенцев гораздо меньше. В Екатеринбурге некоторые задерживаются надолго: хоть и поднадзорные, их привечали (встречи, угощения, беседы, экскурсии...). Впечатления о городе потом запишут: «Огромные каменные дома, тротуары, березовые аллеи. Каменные двухэтажные гостиницы доказывают, что мо город промышленный, где проживают денежные аристократы. В нем 20 тысяч жителей, отличные гранильные фабрики... и центр, где живут главные заводчики Уральских гор и горное начальство».
Одному из такого начальства — маркшейдеру Ивану Полков — и принадлежал дом № 11а на Главном проспекте. Построен в 1815 году. Угловой, прилежащую улицу даже одно время называли по фамилии хозяина дома Полковской (затем она стала Усольцевская, сегодня – Сакко и Ванцетти). Со временем Полков стал еще большим начальником и построил себе новый дом с видом на заводской (городской) пруд. Этот дом позже перекупил и перестроил на собственный вкус другой горный начальник Севастьянов — сегодня этот дом известен как раз под этим именем.
Старый дом наследники Полкова сдавали внаем. Облюбовало его Благородное (дворянское) собрание. Званые приемы, балы проходили именно здесь. В конце XIX века дом числится уже за Михаловым. На усадьбе — флигель, баня, лавка, портерная (пивная), кузница. С именем Михайлова связана и «Вольная почта» — в 1880 году мешанин Г.И. Михайлов вступает, согласно Почтовому уставу, в договор на содержание станций (почта по-латыни — станция) и перевоз товаров, тяжестей и пассажиров на трактах Казань–Пермь–Екатеринбург и Шадринск–Камышлов–Ирбит (зимой, на период ярмарки). Доход эта «частная лавочка» приносила изрядный и Михайлов ревностно препятствовал другим вольнонаемным перевозчикам. Однажды даже пожаловался на самого главного начальника горных заводов Урала (тот нанял «левого» возчика). Контора же «Вольной почты» находилась вблизи Государственного банка, на другом углу проспекта, в усадьбе дома № 7 (декабристы о нем нигде не поминают). Сам дом, можно сказать, рядовой: фасад — по типовому проекту 1812 года. Числится в юнце века за наследниками А.А. Дрозжилова.
Тень «декабризма» его все же задела. В «Алфавите членов бывших злоумышленных тайных обществ...» назвал и Григорий Абрамович Перетц, сотрудник русско-американской компании, титулярный советник (чин из младших). В 1826 году сослан в Пермь. 19 лет зак- лючения и ссылки, смерть... Дети же и внуки встали на ноги. Правнук Гейнрих основался в Екатеринбурге — организовал фабрику «Белье, пух и конфекцион (белье мужское, дамское, детское, столовое, для больниц и прочее)». Отмечен на всероссийских и международных выставках: золотая, большая серебряная и бронзовая медали. Известен и как благодетель: содержал еврейское кладбище (на Березовском тракте). В 1901 году Перетц приобретает дом № 7. В 1913 году на его задворках (на месте бывшей «Станции вольных почт») строит новую большую фабрику. В стенах бывшей «Пух-перо» фабрики (Шейнкмана, 31) Уральское таможенное управление под двуглавым государственным орлом (своего рода преемственность проверяют «вольные» перевозки).
Вид на Главный проспект от улицы Коковинской.
Двухэтажный дом слева не сохранился.
Вдали виднеется усадьба Полкова ― Михайлова.
Фото с сайта.
|
Сейчас дом получили во владение священнослужители — здесь теперь храм во имя Святителя Иннокентия, митрополита Московского, и Центральная православная библиотека. Сразу за ним неспешно, который уже год, строится деловой центр, не получивший пока строительный номер.Сейчас дом получили во владение священнослужители — здесь теперь храм во имя Святителя Иннокентия, митрополита Московского, и Центральная православная библиотека. Сразу за ним неспешно, который уже год, строится деловой центр, не получивший пока строительный номер.
|
|
С Декабристами более-менее понятно. С андеграундом — тоже. А вот со «Станцией вольных почт» не до конца. Недавно мне в руки попал новенький альбом: «Классицизм в памятниках архитектуры Свердловской области» автор профессор кафедры истории искусств УрГУ теперь уже УрФУ Анатолий Михайлович Раскин. Вот что он пишет об этом здании: «Комплекс усадьбы является одним из ранних примеров архитектуры классицизма на Урале. В исторической литературе ее долгое время ошибочно называли Станцией вольных почт, которая, как стало известно, располагалась по другому адресу.» (В заметке Бирюкова мы встречаем эту информацию. Прим. ArtOleg). Стало быть, в советские годы, когда развешивали памятные доски, произошла элементарная неразбериха с адресами и памятную доску «вручили» не тому зданию, или, наоборот, сделали это намерено, поместив доску на более «выигрышное место».
1980–90-е
Из своего детства помню, как на рубеже 80–90-х дом пустовал, разрушался, в нем не было даже окон — заходи кто хочешь. Ребятней мы в нем лазили в поисках приключений, находили различные интересные штуки, нашли даже раму веломобиля… Дворик у ворот и крыльца дома был вымощен огромными гранитными плитами, что придавало особый шарм. Сейчас эти плиты находятся на полуметровой глубине под асфальтом. А тогда дом разрушался. Была вероятность его сноса.
До этого в 80-х здесь «обитали» художники андеграунда, поэты, музыканты. Тусовки, выставки — творческая жизнь кипела. Руководил этой неформальной тусовкой уральский художник Виктор Махотин.
Во дворе "Станции вольных почт" 1988 г.
Фото с сайта.
|
Но через какое-то время в 90-х в особняке начались ремонтные работы — поменяли перекрытия, разрушенные части фасада отреставрировали. К сожалению, были утрачены оригинальные лепные украшения в интерьере, камины — время неумолимо.
Начало 2000-х
Но, так или иначе, дом продолжает жить. Вот уже второй десяток лет в новом формате — теперь это православный домовой храм во имя святителя Иннокентия, митрополита Московского, апостола Сибири и Америки. Здесь уже сложились свои традиции, существует своя дружная приходская община, работает миссионерский отдел, центральная православная библиотека, воскресная школа для детей и взрослых. Уже в начале XXI века жизнь снова привела меня в этот дом — здесь мы с супругой венчались, а после крестили своего маленького сына. В «Ночь музеев» сюда заходят экскурсии, люди еще помнят о проходящих здесь художественных выставках. Кстати, святитель Иннокентий в XIX веке несколько раз бывал в Екатеринбурге, посещал он и Ново-Тихвинский монастырь и, возможно, останавливался на станции «вольных» почт, что по соседству с усадьбой Полкова. Но это уже другая история.
© Екатеринбург. Заметки горожанина. Олег Матвеев
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Примечания:
[1] Гиттенфервалтер ― м., горн., устар. (нем. Hutten-fervalter). Горный чин X класса, а также лицо, выполняющее различные руководящие должности на рудниках и горных заводах.
[2] Иллюстрация из книги: «Екатеринбург — история города в архитектуре». 2008 г. Стр. 168.
[3] "Декабристов там не стояло" статья из газеты "Есть вариант" №9 28 февраля 2011 года
Давно искала историю "нашего" дома. Не скрою, но не владею всей информацией, как этот дом или его часть, появились в нашей семье. В этом доме проживал и ушел на фронт мой прадед, Казаков Александр Григорьевич. По данным ОБД Мемориал, он проживал в доме № 11, квартире № 1, а его жена, моя прабабушка, Казакова Тамара Александровна, там же, в квартире № 5. Там же родились мой дед, Казаков Вадим Александрович, моя мама Алла Вадимовна, ее брат - близнец Вячеслав Вадимович и я, Любовь Владимировна. Через дорогу, напротив, стоял "наш" завод. На этом заводе долгие годы трудились дедушка и мама. Там же я познакомилась со своим будущим мужем. Мой муж трудится на нем до сих пор, а мне пришлось уйти.
ОтветитьУдалитьВ памяти всплывают двор, поленница, как учили грызть семечки, лестница на второй этаж, закрытая дверь справа, слева было помещение без двери, вроде бы кухня. Прабабушка на кухне с помощницей. Прямо от лестницы дверь и за ней большая комната - зал, где были огромные окна, большая лохматая собака. Тогда мне казалось все огромным. Из большой комнаты, ближе к окнам, была дверь направо - там была спальня, думаю, метров 18, не меньше. Всплывают няня, закрытые в зале красными тряпками зеркала (потом узнала, что это из - за меня - заболела скарлатиной))), телевизор в углу на ножках, большой диван, дедушка, развалившийся на нем, круглый стол в центре и прабабушка, которая держит на коленях и говорит, что мама на работе и скоро придет. После смерти прабабушки дедушка переехал из дома в квартиру, почему и как это случилось - опять же не знаю.
Спасибо Вам за столь интересные воспоминания! Сразу же хочется засыпать Вас вопросами… Расскажите, как еще жилось? А сохранились ли фотографии? Кто были Ваши соседи? Помните ли сады-огороды?.. Бывали ли в подвале или чердаке?.. Про какой завод идет речь, ОЦМ?..
УдалитьЗдравствуйте. Росла, по неправильным советским меркам - с няньками из соседей и помощников прабабушки. Классическое воспитание в хорошей семье - этикет, условности и правила, может поэтому в юности так хотелось это все нарушить))) Фото есть только с мамой, у входа в малую комнату.Может еще где есть. Сады - огороды не помню. Из соседей Комаровых помню, а остальных по фамилии забыла. Ни на чердаках, ни в подвале не была, меня в 4 года увезли оттуда. Да, ОЦМ.
ОтветитьУдалитьСкажите,пожалуйста,в этом доме были коммунальные квартиры или отдельные?
ОтветитьУдалитьНадо у бывших жильцов спрашивать. Но мне кажется, что была коммуналка, если был один туалет на весь дом. Если ошибаюсь, поправьте кто знает.
Удалить