четверг, 30 апреля 2020 г.

Колчак в столице Урала

| Гражданская война

Юрий Пыльцын к.и.н., историк 

Верховный Правитель и Главнокомандующий вручает знамя 25-му
Екатеринбургскому имени адмирала Колчака полку горных стрелков.


В годы Гражданской войны Екатеринбург был занят белыми русско-чешскими войсками 28 июля 1918 г. Таким образом, город почти на год (до 14 июля 1919 г.) оказался тесно связан с Белым движением на востоке России. А значит, и с одним из ярчайших его представителей — адмиралом Колчаком.

Первый раз за время Гражданской войны А. Колчак посетил Екатеринбург, будучи ещё военным и морским министром Директории. 9 ноября 1918 года Колчаку было направлено приглашение от чехословацкого командования приехать в Екатеринбург для участия в торжестве передаче знамён четырём полкам. Александр Васильевич и сам чувствовал надобность встречи с начальствующим составом, личного ознакомления с положением на фронте.

А. Колчак выехал на фронт, в Екатеринбург. Ехал в специальном поезде с полковником Дж. Уордом, который перед тем во главе Мидлсекского батальона английских войск прибыл в Омск. С ним на торжества в Екатеринбург следовало подразделение солдат этого батальона.

Встреча Колчака в Екатеринбурге с чехословацким и русским командованием, с представителями местных властей была торжественной и тёплой. Александру Васильевичу был поднесён хлеб-соль на изящном деревянном блюде, на котором руками дам был изображён Ново-Тихвинский монастырь, рядом с которым и проходил парад.

Колчак, как в тылу, в Омске, так и на фронте, стал знаменем основной массы генералитета и офицеров, фигурой, вокруг которой они стали быстро сплачиваться.

После торжества 9 ноября был устроен банкет, на котором Колчак, как лицо официального, произнёс свою первую речь. 12 ноября он дал интервью представителю чехословацких войск, текст которого был срочно телеграфно распространён. Александр Васильевич в интервью поднимал вопросы о помощи союзников, военного строительства, борьбы за освобождение России. Колчак охарактеризовал тяжёлое положение в тылу («гнусное продовольственное снабжение беженцев и квартирным кризисом»), выразил надежду, что после падения Германии падёт и «советско-германская Россия».

После поездки по военным частям и прифронтовым городам поезд военного министра вторично проследовал через Екатеринбург, но в городе на сей раз он не останавливался.

18 ноября в г. Омск произошёл переворот, в результате которого А. В. Колчак был назначен диктатором и провозглашён Верховным Правителем государства Российского.

Реакция на переворот, приведший к власти Адмирала Колчака, была различной. Один из авторитетных чехословацких военачальников, генерал-майор Р. Гайда (командующий Екатеринбургской группой войск), заявил о своём нейтралитете.

В Екатеринбурге, по воле случая, сосредоточились оппозиционные Колчаку силы. В Екатеринбург ещё 29 октября прибыл съезд членов Учредительного собрания (так стал именоваться Комуч (Комитет членов Учредительного собрания в Самаре)) — после объявления о его ликвидации, как правительства. Так же в Екатеринбурге находилось ЦК эсеровской партии, и бывшие министры Временного Областного Правительства Урала. В Екатеринбург к бывшим членам Областного правительства Урала эсерами был делегирован Н. Фомин, пытавшийся доказать, необходимость восстановления уральского правительства. Были изданы плакаты, гласившие: «В Омске совершён государственный переворот… Становитесь все в ряды русско-чешских полков имени Учредительного Собрания, в ряды отряда Фортунатова и добровольческих полков Народной армии. Не медлите ни часа. В промедлении – смерть демократии. А вместе с ней – и смерть начавшей возрождаться Великой России. К оружию! Все – за Учредительное Собрание!».

В отношении екатеринбургских «учредиловцев» были приняты жёсткие меры. Опираясь на уже принятое Директорией решение о роспуске региональных правительств (Грамоты от 4 и 6 ноября), Колчак издал распоряжение (30 ноября) о ликвидации «попыток поднять восстание против Государственной власти». «Бывшие члены Самарского Комитета членов Учредительного Собрания, уполномоченные ведомств бывшего Самарского Правительства, не сложившие своих полномочий до сего времени, несмотря на указ об этом бывшего Всероссийского Правительства» объявлялись «вне закона». Еще до издания приказа Верховного Правителя, 19 ноября, офицерами 25-го Екатеринбургского полка горных стрелков (командир — подполковник Б. Герасимов) были арестованы члены Съезда и «семёрка» Комитета во главе с Черновым (после этих арестов офицеры-стрелки написали заявления с требованием о привлечении их к суду). Однако офицеры суду приданы не были, а полку было присвоено имя «адмирала Колчака» (в конце 1919 г. полк почти полностью погиб в сражениях в Кузбассе) . А оппозиционные Колчаку структуры фактически распались.

Как Верховный правитель Колчак посетил Екатеринбург 16–17 февраля 1919 г. в рамке большой поездки на фронт по случаю взятия Перми войсками генерала Пепеляева.

В воскресенье 16 февраля в 1 час дня Верховный правитель, в сопровождении походного штаба, товарища министра продовольствия Н. Мельникова, представителей министерств иностранных дел, военного и путей сообщения, директора канцелярии ген. Марьянова, чиновника особых поручений Н. Самойлова, представителя прессы писателя С. Ауслендера прибыл на Екатеринбургский вокзал. Верховный Правитель был встречен почётным караулом уланского полка и чешского ударного батальона, городским головой Н. Лебединским, председателем земской управы П. Е. Патрушевым, командующим Сибирской армией генералом Гайдой, Главным начальником Уральского Края С. Постниковым, его помощником полковником Довмонтовичем, командирами всех частей, председателем городской Думы Кроненбергом и другими лицами. «Отцы города» поднесли адмиралу традиционный хлеб-соль. Пропустив церемониальным маршем войска, Верховный правитель отправился в сопровождении встретивших его депутацией в Кафедральный собор, где епископом Григорием было совершено молебствование. Затем адмирал посетил штаб сибирской армии .

При въезд адмирала в город, как вспоминал член ЦК Партии народной свободы Л. Кроль, вдоль улиц стояли шпалерами войска, а толпу старались разогнать в боковые улицы.

В 4 часа дня в помещении Уральского горного училища состоялся устроенный городским самоуправлением торжественный обед в честь прибытия Верховного правителя. В своём выступлении, Верховный Правитель впервые чётко выразил свои планы по аграрному вопросу: исключить возврат к старому и создать «многочисленное крепкое крестьянское мелкое землевладение за счёт землевладения крупного». Помимо Колчака говорили речи так же П. Кроненберг, С. Постников, П. Иванов (председатель биржевого комитета), еп. Григорий, английский консул Престон и другие. Всего на банкете присутствовали 160 человек. Вечером в музыкальном училище состоялся ещё один банкет в честь Верховного правителя, на котором присутствовали только военные .

До 12 часов дня 17 февраля Верховный правитель принимал в своём поезде депутации от различных учреждений и организаций. Тогда же произошёл неприятный инцидент. Делегация от общественности, во главе с А. Белоруссовым, шла с предложением не подчинять край военной власти, как от том ходили слухи. В результате, адмирал, стуча кулаком по столу, кричал, что гражданские чины показали свою полную негодность. С Белоруссовым, после этого приёма, по приходе домой, случился сильнейший сердечный припадо. Однако, когда к нему обратился городской голова с просьбой освободить из тюрьмы редактора газеты, писавшей на следующий день после переворота 18 ноября, что Колчаку и министрам – место в тюрьме, то Колчак ответил: «Что же? По-своему он тогда был прав: если бы переворот окончился неудачно, мы были бы преступниками». И он тут же распорядился об освобождении заключённого.

После приёмов различных депутаций и просителей адмирал выслушал доклад Сибирской армии, посетил лазареты. В 4 часа Верховный правитель сделал смотр на Монастырской площади Екатеринбургскому уланскому полку.

Вечером 17 февраля в городском театре состоялся парадный спектакль в честь Верховного правителя. На спектакле присутствовали военные чины, гласные городской думы, представители земского самоуправления, правительственных учреждений и общественных организаций, учащиеся местных учебных заведений и т. д.

Колчак прибыл в театр на исходе 9-го часа и был встречен троекратно исполненным гимном «Коль славен», дружным «Ура» и аплодисментами всего зала.

В программу спектакля были включены отрывки из опер «Аида» и «Кармен», оперетты «Барсельеры» и концертное отделение.

Закончился спектакль к 12 часам ночи.

18 февраля Верховный правитель отбыл из Екатеринбурга на фронт.

Вернулся Колчак в Омск только 26 февраля. К этому же времени относится его решение перенести Ставку в Екатеринбург, ближе в фронту. И, хотя многие из окружения Адмирала отговаривали его от этого шага, опасаясь, что Омск утратит свою роль центра политической власти, Колчак настоял на своём. Он приказал генералу Гайде перенести штаб своей армии из Екатеринбурга в Пермь, что тот и сделал.

Весной развернулась интенсивная работа по подготовке города к приёму и размещению Ставки, при которой непременно, помимо военных служб должны были находится правительственные учреждения во главе с чиновниками в ранге заместителей («товарищей») министров. Вместе с городскими властями в реализации плана был задействован генерал-майор С. Довмонтович, помощник главного начальника Уральского края по военным вопросам. 6 мая 1919 г. Довмонтовичем был издан приказ: «Границы района расположения учреждений Ставки устанавливаются следующие: восточная идёт по Васнецовской ул., южная — по Болотной, западная — по Московской, северная — по Северной до р. Исеть» (современные названия улиц в указанном порядке: Луначарского, Большакова, Московская, Челюскинцев). Из центра жители на время стали переселяться в пригороды. Но эта работа затем была прекращена, из-за того, что весеннее наступление армий захлебнулось, а затем началось отступление.

Колчак так же живо интересовался расследованием обстоятельств убийства Императорской Семьи. Ещё 9 ноября Колчак, заинтересовавшись, остановил машину перед домом Ипатьева. А 17 января адмирал дал повеление генералу Дитерихсу доставить в Омск все найденные вещи Царской Семьи и все материалы следствия. А 6 февраля Н. Соколов был назначен главой следствия. Колчак и в дальнейшем не чинил никаких препятствий следствию, хотя среди его окружения (как и потом, среди всей русской эмиграции) ходили слухи о том, что Дети Государя живы.

В начале февраля 1919 г. Верховный правитель имел намерение опубликовать официально о всех убийствах членов Дома Романовых. Это сообщение должно было быть выпущенным как акт правительства. Однако, управляющий делами Совета Министров Тельберг без ведома Министра юстиции взял из ящика его письменного стола приготовленную Н. Соколовым секретную справку и передал её в редакцию газеты «Заря», которая на следующее же утро поместила её полностью на страницах газеты. Верховный правитель приказал немедленно конфисковать ещё не успевшие разойтись в розничной продаже номера; но дело было сорвано, шум поднялся невероятный, и адмирал Колчак был вынужден отказаться от идеи «официального правительственного сообщения».

Отношение к Колчаку самих горожан было неоднозначным. Это всегда бывает с политическими фигурами, а особенно с такими крупными, как Верховный Правитель Российского государства. Кто-то их горячо почитает, кто-то – горячо ненавидит. В целом, можно сказать, что население Екатеринбурга в целом относилось лояльно к Колчаку. В конце 1918 г. оно не поддержало возмущение эсеров, а в начале 1919 г. свыше 2000 тыс. чел., собравшись в городском театре для встречи Нового Года, единогласно постановили отправить адмиралу поздравительный адрес. В нём содержались пожелания «сил, здоровья и успеха в многотрудном деле воссоздания государственной мощи России», выражалась поддержка курса, взятого Колчаком. «Заря возрождения — заканчивался адрес — уже забрезжилась, сердца радостно бьются в предвидении светлого будущего. Да поможет Вам Бог». Любопытная деталь: на черновике резолюции к Колчаку обращаются «господин адмирал», но эта фраза зачёркнута и над ней аккуратно написано «старорежимное» «ваше высокопревосходительство». Это показательный факт курса правительства А. Колчака. На словах заявляя о неприемлемости «большевизма справа», деятели правительства (в подавляющем большинстве — военные), по воспоминаниям Кроля, говорили: «Пусть [Колчак — Ю. П.] доберётся до Москвы; мы им покажем тогда Учредительное собрание!».

Несмотря на утверждения советских изданий, что «рабочие снова попали в кабалу к капиталистам», вышеозначенные рабочие так же выражали поддержку Колчаку. Так, в Баранчинском заводе (Верхотурская губ.) образовался «комитет помощи Армии Российского Правительства», состоящий из служащих и рабочих завода. Комитет на заседании 15 февраля 1918 г. постановил своей целью «всяческое содействие, как материальному благополучию армии, так и популяризации идеи возрождения России» и комитет слал Верховному правителю «пожелания всяческого благополучия и успехов на пути его служения Родине в эти тяжёлые дни».

Не обошли вниманием Верховного правителя и раненые. Раненые и больные третьего лазарета Екатеринбургского союза городов, собравшись на елке, поручили передать через Начальника Уральского края С. Постникова Верховному Правителю их «приветствия и лучшие пожелания».

Последующие приезды Верховного правителя в Екатеринбург состоялись 8–10 мая, 31 мая и, по возвращении из Перми, 2 июня и 1 июля. Приезды эти в Пермь и Екатеринбург были связаны с крупным конфликтом в армии: генерал Р. Гайда, в обход Колчака, выступил с демаршем против Ставки, начальника её штаба генерала Лебедева, а также практически саботировал оказание помощи терпящей поражение соседней, Западной армии. Дело закончилось снятием Гайды 7 июля с поста командующего армией, отбытием его во Владивосток. Это уже было другое время. Обстановка на фронте белых всё более обострялась, а в июле они оставили большую часть уральского региона и отходили на восток.

В мае пребывание в городе заняло три дня, на второй из них была даже организованна поездка для отдыха и охоты (из-за дождя она не состоялась) на р. Исеть. Сам приезд в Екатеринбург был посвящён мерам к по поднятию Уральской промышленности. Дело в том, что в описываемое время ещё только началось отступление Западной армии, но готовилась к крупному наступлению Сибирская армия. Было понятно, что не только в будущем, но и в ближайшие месяцы особое значение будут иметь промышленность горнозаводского Урала, её восстановление и нормальное функционирование. Для решения экономических вопросов Колчак потребовал экстренно созвать 10 мая в Екатеринбурге съезд представителей фабрично-заводской промышленности. В назначенный день съезд в составе примерно 600 делегатов приступил к работе. Им руководил член правительства и председатель экономического совещания при нём профессор Г. Гинс. До Екатеринбурга поезд шёл 18 часов. По воспоминанию Гинса, по линии наблюдался удивительный порядок. «Пассажирские поезда ходили по расписанию, со старорежимной точностью. На станциях принимались санитарные меры: пути были посыпаны известью. Сторожа, как и раньше, по приходу поезда становились сзади него и стояли с флагом в руке до тех пор, пока поезд не скрывался из виду. Никто не знал, для чего это делается, но обычаи старины хранятся свято». Подобные же впечатления оставил и бар. Будберг (в описываемое время — главный начальник снабжения Сибирской армии): «Дорога Омск — Тюмень — Екатеринбург в порядке, на станциях чисто» .

Адмирал прибыл в Екатеринбург утром 8 мая. Почётный караул состоял из ударного имени ген. Гайды полка, а также, по словам А. Будберга, из конвоя Р. Гайды в форме «прежнего конвоя» (что кажется странным: откуда в Сибири в 1919 г. взялись черкески Собственного Его Императорского Величества конвоя? И каких сотен — терских или кубанских? Возможно, конвой был просто в черкесках, которые можно было достать даже в Сибири, а Будберг принял их за форму конвоя). На вокзале Колчак был встречен командующим армией генералом Гайдой, высшими чинами Сибирской армии, представителями земства города. После встречи на вокзале, Колчак посетил штаб Сибирской армии, где принимал доклады, и где были прочитаны сводки о ходе действий Западной армии.

В три часа дня на Кафедральной площади Верховный правитель произвёл смотр войск. Особое внимание обращали на себя ударный батальон, только что вернувшийся с позиции, кавалерийские части, английский военный оркестр. На правом фланге в числе начальствующих лиц находились представители английских, французских, чехословацких и сербских войск. По окончании смотра войска под звуки английского оркестра прошли церемониальным маршем.

Вот как описывает парад барон Будберг — человек не склонный идеализировать действительность, скорее, даже критичный и желчный: «Войск на парад вытащили много, говорили чуть ли не до 25–30 тысяч, но я предпочёл бы видеть один настоящий полк старого порядка; среди разнообразных форм неприятно поражали чешские колпачки ударных полков, заменившие наши фуражки (уверяют, что колпачки легче шить).

Некоторые части одеты в английское обмундирование, доставленное генералом Ноксом, и в массе выглядят аккуратно и для неопытного глаза даже внушительно; остальные части одеты порядочными оборванцами. Самое скверное то, что чтобы сколотить части по внешнему виду, а на отдельных солдат не обращено должного внимания. Это всегда было скверно, ну а теперь это основание верного неуспеха, ибо теперь нужны не боевые квадраты из дрессированных единиц, а подготовленные к бою отдельные единицы.

Выведенные сегодня части готовы для строевых учений, для церемониала, ну а для боя это только толпа совершенно не готовых людей со всеми её недостатками. Нужно ещё 2-3 месяца усиленной полевой работы со взводами и ротами, чтобы эти части были готовы для боя. Я обошёл все части сзади; всё лучшее поставлено в головы колонн, а в середине и в хвостах стоят какие-то михрютки, одетые в только что выданную им и плохо пригнанную одежду; снаряжение нацеплено кое-как, без всякой пригонки — доказательство отсутствия внутреннего порядка и работы взводных командиров» .

Смотр (в отличие от февральского посещения) был открытым — присутствовало большое количество публики. Вечером в поезде Верховного правителя состоялось совещание Верховного правителя с командующим армией генералом Гайдой. После обеда Гайда показывал Колчаку чешскую «мастерскую-фотографию» (видимо, фотографическую мастерскую, или, по-современному, фотоателье).

На 10 мая было назначено открытие съезда промышленников. Базовыми вопросами были: приравнивание железнодорожных заказов к военным, что было очень важно ввиду присутствия на заводах военных представителей, милитаризация труда и его расценки. По мимо всего прочего на съезде планировалось обсуждать вопрос об урегулировании заработной платы на Урале и продовольственный вопрос. Ввиду важности этих вопросов для рабочего населения Министерством Труда командировался, для координации действий местных инспекторов труда, помощник управляющего отделом охраны труда инженер Василевский. Однако, не только чистый альтруизм, желание помочь рабочим и армии, двигал участниками съезда. Промышленники ехали в надежде обеспечить себе «выгодные цены и рабочие руки».

Съезд открылся 10 мая в здании Общественного собрания. Огромный зал был переполнен. Одних участников съезда присутствовало до 600 человек. На открытии съезда выступил сам Верховный правитель. По свидетельству Гинса, «адмирал сначала прочёл заготовленную речь, потом сказал несколько слов от себя, и вышло это у него очень хорошо. Обеспечение рабочего продовольствием и предметами первой необходимости, установление для него надлежащих норм оплаты труда, извлечение из армии незаменимых квалифицированных рабочих с сохранением их военнослужащими, сказал адмирал, сделают больше, чем милитаризация заводов или военное их управление». А вот барон Будберг имел по поводу речи Верховного особое мнение: «Речь неяркая, невыпуклая, видимо, наспех набросанная; голос адмирала, глухой, невыигрышный, ещё более терял в огромном сыром зале с железобетонным потолком» .

После речи Верховного правителя председательство перешло к Г. Гинсу (про него даже у Будберга нашлись тёплые слова: в своём дневнике он написал, что «Гинс председательствовал мастерски» ).

Было образованно 10 секций: горнозаводская, кожевенная, овчинно-шубная и валяльной обуви, мукомольная, лесопромышленная, золото и платинно-промышленная, химическая и мыловаренная, кустарная и мелкофабричная, сельскохозяйственная и текстильная.

Сразу же высветилась тяжёлое положение уральской промышленности. Разруха, начавшаяся ещё с 1917 г., усугублялась недостатком топлива. Ещё в конце декабря 1918 г. Главному Начальнику Уральского Края докладывали, что из-за недостатка и дороговизны древесного топлива отдельные заводоуправления Урала начали переходить на минеральное топливо .

Было решено отпустить заводам часть казённого хлеба.

Многие из присутствующих говорили речи. В них они часто призывали власть «не быть оторванной от общения с народом» , к некой «децентрализации», «уничтожении мертвящего бюрократизма». Хотя, конечно, не забывали говорить здравицы в честь Верховного правителя и признательные слова в адрес армии.

В дальнейшем пребывание адмирала на Урале было кратковременным.

В июне Колчак принял традиционный парад.

А 1 июля адмирал даже не выезжал в город, выслушал в вагоне более чем двухчасовой доклад главнокомандующего фронтом М. Дитерихса, провёл беседы с военными и вечером отбыл на центральный участок фронта, в Златоуст.

Источник:  https://rusorel.info